Пакость какая… даром, что в погонах! Анька, бедная, только на безрыбье с таким и свяжешься!

Женился?

Совет, любовь и Слава Богу! Это она и высказала… почти.

– И что? Совет да любовь! Но дело не в этом. Илья, когда мы с ним были вместе, учил меня. И стрелять, и с ножом управляться…

И только попробуй, не подтверди, зараза! На тебе же операцию и проведу! Все равно подтвердишь, но уже фальцетом!

Валежный выдохнул.

– Вот как…

– От меня не ждали сопротивления. Я достала оружие, я смогла убить негодяев, я ушла за сыном.

– Вот так просто?!

Валежный догадывался, что не так уж легко и просто. Но если великая княжна молчит, то может, и лезть не надо? Главное-то он знает!

– Ну… почти.

Яна думала, сказать или нет, но потом решила не скрывать.

– Вот…

Черный камень блеснул на тонкой руке.

И Валежный опять вывалился из кресла, опустился на колени, уже на оба.

– Ваше императорское величество!!!

Прошло не меньше десяти минут, прежде, чем Яна подняла, отряхнула, привела более-менее в чувство. Да, такого Валежный не ожидал.

На блюдечке.

И императрицу, и наследника… и вот тут Яна предсказуемо взвилась.

– Какого-растакого наследника!?

– Ваш сын…

О познаниях императрицы в области русского (русинского) народного языка Валежного тоже осведомили. Очень конкретно.

– Вы… и…?!

Валежный уже более-менее оправился, и соображал достаточно быстро.

– Ваше…

– Тора. Яна.

Сказано было увесисто. Но – не выплыло.

– Ваше. Императорское. Величество.

Два взгляда скрестились. Сталь звякнула?

Да там две пулеметных очереди полетели! На Яниной стороне были молодость, напор, да и в живых она остаться не чаяла.

Но и Валежному нечего было терять. За ним – Русина. Гаврюшу на трон!? Сведения о его смерти до Валежного еще не дошли, а потому Гавриил в наследовании учитывался.

Так вот! Только через Гаврюшин труп!

Несколько минут собеседники молчали. Давили друг друга взглядами, едва не скрипя зубами. И… Яна все же дрогнула. Отступила.

Она не боялась бы за себя. Но за сына? За мальчика, которого Валежный, не дрогнув, потащит на трон, а вот что будет дальше? Если что, малолетний монарх при регенте – кукла. А доживет ли он до совершеннолетия? Доживет ли нормальным, здоровым, не наркоманом, не алкоголиком, не…

Вариантов тут может быть масса. Яны рядом не будет, а советчики… Гошка еще ребенок. И ему очень легко потрафить, польстить, подбить его на что-то плохое…

Чтобы ее сын повторил судьбу Петера?!

Ни-ког-да!

– Ваше императорское величество, – уже мягче произнес Валежный, понимая, что победил в первом раунде. – Вы – наш единственный шанс.

Яна от души фыркнула.

Шанс?

Да во времена оны, в ее мире, у Романовых таких шансов было по самое это самое! От князя Кирилла (тьфу, пакость) до лже-Анастасии. И кончали все претенденты печально.

Здесь будет то же самое.

– Тор генерал, – печально отозвалась она. – Петера Воронова свергала не только толпа. Напомнить вам, чьи подписи стоят на его отречении? Кто его привез?

– Я к этому не причастен.

– Поэтому я с вами и разговариваю. Только поэтому.

Валежный вздохнул.

– Тора Яна.

– Так лучше. Мало ли кто и что услышит.

– Тора Яна, вы молоды. И… я полагал, что вы знаете законы престолонаследия?

– С этого места подробнее?

Вот не сойти Яне аккурат с этого места, если там нет подлянки.

Хелла, зараза!? Твоя работа!?

Если да… ну, погоди! Прикажу строить тебе храмы, и все молитвы в них читать в форме рэпа! Первая взвоешь!!!

– Я думал, о таких вещах должен рассказывать отец.

Яна едва не ляпнула, что с отцом бы они обо всем побеседовали. Петр Воронов с Яной проводил беседы на любые темы, которые затрагивала дочь. От месячных до венерических заболеваний. Краснел, смущался, пользовался анатомическим атласом, но не отступал. Понимал, что лучше объяснить и предостеречь самому, чем положиться невесть на кого.

Школу? Улицу? Социум?

Ага-ага, помогает, верим!

Сколько твердят о вреде наркотиков? И все равно находятся самоубийцы! А Петя просто свозил Яну в психбольницу. Да провел по отделению. Главврач получил копченый кабаний окорок и оленью шкуру, Петя – душевное спокойствие, Яна – науку на будущее.

Травку она покурить пробовала. Но ничего более тяжелого себе уже не позволила, в отличие от того же Сережи Цветаева!

Так что…

Петя провел бы беседу о чем угодно.

А Петер? Постеснялся, зараза?

Ладно, валим все на мать Анны, пусть протестует через спиритическое блюдечко, если ей что-то не понравится!

– Вы были знакомы с Аделиной Шеллес-Альденской, тор генерал?

Тор генерал был знаком. Но…

– Она многое считала… глупостями. А нас, девушек, старалась не посвящать ни во что.

Валежный сказал нечто непечатное.

– Тора Яна, я… я даже не знаю, как сказать. Вот это кольцо на вашей руке… император вам что-то сказал, когда его отдавал?

Яна выдохнула.

Вспомнила…

Выстрелы вспомнила, свою радость от оружия в руках, трупы, благословение Хеллы.

И…

– Ан…на…

– Я жива. Сейчас разберусь с подонками.

– Ос…

– Остальные? Прости, пап. Не успела, – Яна говорила, как привыкла, но император не удивлялся. Сейчас, наверное, его бы и Господь Бог не удивил, разве что воскресить изволил бы.

– Моя воля, – император говорил почти шепотом, невнятно. – Кольцо… наследуй…

Кольцо на нем было только одно.

Здоровущий перстень – черный камень в звериных лапах. Что за камень?

А кто ж его знает?

Яна коснулась его руки.

– Клянусь. Они не уйдут безнаказанными.

Они и не ушли.

Яна приняла наследство, Яна принесла жертву именем Хеллы… строго говоря, она выполнила условие. Разве что ночь в храме не провела, но богиня была не особенно пристрастна. Они с Яной и так пообщались. Ей хватило.

Яна помнила смерть Вороновых так четко, словно оно вчера было. Так Валежному и сказала. Генерал покачал головой.

– Тора Яна. На руке у вас не просто символ власти. На руке у вас ваше право на трон. Ваш отец сказал вам наследовать, вы приняли и поклялись…

– Я не о том клялась!

Ну да! Яна-то говорила, что убийцы не уйдут от возмездия! Но толковать можно было двояко. Что принимаю. А убийцы – да, она всех положила…

– Тогда надо было формулировать точно, – ехидно отозвался Валежный.

Получалось весело.

Петер отдал ей наследство. Русину.

Яна взяла, да еще и поклялась, что берет. И подтвердила – кровью негодяев. Фактически совершила жертвоприношение.

Таким образом, трон Русины принадлежит – ей. Наследуйте, не обляпайтесь.

– Отказаться никак нельзя? – мрачно уточнила женщина.

– Передать другому наследнику? Возможно. Но в нем или – в ней – должна быть ваша кровь.

Яна заскрипела зубами.

Жеванные мухоморы!!!

Вот как, КАК она так вляпалась!? И кому эту пакость передать можно?

– Вашему сыну. Он одной крови с вами.

Яна сделала шаг к Валежному. Второй. Третий.

И двигалась она так, что генерал даже попятился. За себя Яна еще подумает, сражаться или отступить. За сына – перегрызет горло. Ногтями перервет!

– Мой сын уедет из Русины. И это не обсуждается.

– Но вы – останетесь?

Яна медленно кивнула.

Валежный не позволил себе улыбнуться, но и он, и Яна равно знали, что улыбка – была.

Гошка. В том-то и дело, что Гошка…

Будь Яна одна, она бы кого угодно послала в любые дали. Она – с сыном. И сына можно задержать, увезти, можно ее шантажировать, можно…

Что угодно – можно.

Если она упрется, это будет подходящий рычаг давления на Яну.

Если она со всем согласится…

Про Иду никто не знает. Яна сможет договориться с купцом, пусть уезжает, забрав с собой всех детей, а потом, на свободе, в герцогствах, он найдет шанс вывезти и Гошку, и Топыча. Яна в этом была уверена.